Подруга
очередная,
Катя, как то
говорит:
- Может, в
Баден-Баден
с 232g66c летаем,
развеемся?
- Нахуй, нахуй, -
говорю.
Она улетела,
а мы
остались.
Пару дней
покеросинил,
но не до
соплей, а так,
для тонуса.
На третий
день выкинул
тормозной
парашют, да
хуй там был, кореш
в гости
зашёл, принёс
два литра и
стропорез. Ну
а на пятый
день собака
меня уже за шиворот
в ванную
волокла.
Заебалась
горемычная.
Кое как они с
кошкой
привели меня
в чувство.
- Знаешь,
дорогой, пора
тебе на
природу, подлечить
здоровье. -
кошка говорит.
А я в очень
хуёвом
состоянии,
руки ходуном,
постоянно
сблёвываю, не
пойми чем,
хотя вроде и
не жрал ни
чего. По
квартире
перемещаюсь
как
афробиоробот.
Увидел
пустые
бутылки, аж
мотор
клинить
начало.
Действительно,
пора на
природу.
- Я на рыбалку
хочу. -
сказала
собака.
- Рыба, и
ниебёт! -
поддакнула
кошка.
- Какая рыба,
на улице
минус пять.
- Самая
погода для
зимней
рыбалки,
корюшка прёт
сейчас.
- Это вам
Затевахин
наплёл что
ли?
- Тебе ли не
всё равно,
как раз спирт
выветрится
на холоде.
Короче уломали
они меня на
рыбалку. Я
только вот не
был ни разу
на «зимней».
Рыбаков
встречал, по
городу их
много бывает
навалено, у
метро в основном.
Но как
говориться
«Для рыбалки
мало страсти
- нужны
снасти». Стал
вспоминать,
кто у меня из
знакомых
маньячит по
этому делу.
Звоню Вовану.
- Вован,
привет!
- Здарова,
Толик тут к
тебе заходил
на днях, говорят,
не помнит,
как ушёл.
- Через дверь
ушёл.
- Только
проснулся в
«Доме ночного
пребывания»,
около
Гренадерского
моста, - и
Вован заржал
- Сам то как?
- Да моя опять
решила мир
повидать,
полетела в
Баден блядь
Баден нахуй.
- «Твоя» какая,
Света, или
Лена?
- Катя
- Ну а ты как
всегда, на
стакан,
значит?
- Слушай,
давай без
касания
морального
облика а?
- Мне то чего
не позвонил,
я бы тоже
врезал, а то
работа
заебала хуже
жены, блядей
бы сняли, я
такой шалман
знаю на
десятой
Советской.
- Вова, мне
хуёво.
- Ну всё,
извини, чего
хотел?
- Ты вроде
рыбак у нас,
мне удочки
нужны, и этот,
как его,
альпеншток,
что ли.
- Ледобур,
наверное, ещё
пешня и
шумовка.
- Это чего
такое?
- Ну лунку
сверлить.
- Да бля, не
даун я, про
ледобур
можешь не
объяснять,
пешня с
шумовкой, чё
за херня?
- Пешня , типа
лома, лёд
проверять
или долбить,
а шумовка,
это как когда
суп варишь,
пенку снимаешь,
так же,
только лёд из
лунки.
- Наука!
- А ты думал,
тут всё по
Сабанееву. На
какую рыбу
хочешь?
- Вроде
говорят
сейчас
корюшка
попёрла. - неуверенно
говорю я.
Собака с
кошкой
энергично
кивают.
- Про
мормышки
спроси,-
напоминают.
Затевахина
убью, вместе
с Сабанеевым,
разумеется.
Короче
пообещал он
мне помочь со
снаряжением.
Не имей сто
рублей.
На домашнем
консилиуме
решили ехать
на залив.
- Водку брать?
- Возьми пол
банки, но не
больше.
- Холодно
ведь будет! - я
искренне
возмутился.
- Если
заснёшь по
пьянке, то
замёрзнешь.
- А вы на что?
- Может, ещё нарты
возьмём, а ты
нас впряжёшь?
Это мысль,
говорю.
Самое
трудное в
рыбалке, это
рано
просыпаться.
Разбудил
меня Вован,
который
завёз всю рыбацкую
шлоебень ни
свет ни заря.
Худо бедно,
но в десять
мы были уже
на Финбане.
Вокруг
сновали
такие же
долбаёбы как
и я.
Попадались
даже те, кто
был уже на
хорошей
кочерге. Из
ларька
истошный
женский вокал
орал про то,
что «была
любовь».
Кошка сидела
в сумке. Ей
пришлось
смастрячить
что-то наподобие
маленькой
меховой
квартиры, пожертвовав
на это дело
какую-то
старую шубу.
Собака чинно
трусила
рядом на
коротком
поводке.
- Ты то не
замёрзнешь? -
спросил я у
неё.
- Да брось, у
меня шерсть
тёплая, на
крайняк «Иглу»
сложим. -
отвечала она.
Электричка
не спеша
несла нас по
заснеженным
ландшафтам. О
чём я думал в
эти минуты?
Не блевануть
бы. Но
доехали без
приключений,
я даже
покемарил
чутка.
Выходить
решили с
первой
группой
рыбаков. Я
поплёлся за
ними следом.
Судя по их
общению, все
они друг друга
знали, и
разговоры
вели про
мормышки, прикормку
и прочею
рыбацкую
атрибутику.
Должен
с 232g66c казать, что
в большом
количестве данная
тема очень
сильно
заёбывает.
День обещал
быть хорошим.
Ветер
отсутствовал,
солнце
припекало
довольно
сильно и в купе
со свежим
морозным
воздухом
производило
благоприятнейший
эффект на моё
самочувствие.
Когда вышли
на лёд,
группа сразу
же разделилась
на три
колонны.
Каждая взяла
свой курс. Я интуитивно
пошёл налево.
Минут через
тридцать мои
поводыри
сбились в
кучу. Пока
они размахивали
руками и о
чём то
спорили, я их
нагнал.
- Чего
стряслось? -
спросил я.
- Да вон,
льдина
откололась,
вчера ветер
был сильный.
- И чего, может
унести?
-
Теоретически
да.
- Так ветра же
вроде нет?
Все
посмотрели
на меня как
на полного
мудака.
- Ты давно
рыбачишь? -
наконец
спросил
мужик в
пыжиковой
шапке.
- Первый раз - с
достоинством
ответил я.
- Тогда
понятно,-
засмеялся он,
и все тоже
заржали как
лошади, -
Когда
почувствуешь,
что ветер
подымется,
чистой воды
уже метров
сто будет.
- Ладно, хуй с
ним, - сказал
ещё один
рыболов и решительно
перешагнул
через
трещину.
Надо сказать,
что если бы
не это
сборище, я бы
и не заметил ни
какого
подвоха, так
бы и топал до
Котлина. Все
тоже пошли
следом за
отважным
рыбаком.
Делать нехуй,
пошёл и я.
Хоть очко и
поигрывало,
но
позориться
прилюдно не
хотелось. Протопав
ещё с пол
часа, все
вдруг разбежались
в разные
стороны как
тараканы. Я
остался один,
и пока водил
жалом по сторонам,
вокруг с
остервенением
бурили лёд.
- Давай может
и мы рыбу
половим? -
тактично спросила
собака.
- Красота то
какая. -
высунувшись
из сумки сказала
кошка.
Я беспомощно
повернулся в
одну сторону,
потом в другую.
Заметив это,
мужик в
пыжиковой
шапке махнул
рукой. Я
осторожно
подошёл к
нему.
- Туда отойди
метров на
тридцать, и
можешь сверлить.
- сказал он
покровительственно,
и добавил,- На
что ловишь?
- Хуй знает,
какие-то
червяки.
- Мотыль, -
назидательно
поправил он,
и саркастически
пробормотал
себе под нос,-
Червяки, ишь,
рыболовы
пошли.
Я попиздовал
в указанном
направлении.
И через
честных
тридцать
шагов скинул
с плеча заебавший
ящик.
- Всё, нефть
здесь!
Кое как собрав
ледобур,
начал бурить.
Когда бур
провалился,
аккуратно
извлёк его и
положил рядом.
Шумовкой
прочистил
лунку. Пока
всё получалось
неплохо. Из
ящика достал
удочку, банки
с наживкой.
- Мотыля
убери опять в
ящик, а то
замёрзнет. - напомнила
кошка.
- Сама смотри
не задубей.
Собака
понюхала
лунку.
- Чё то рыбой
не пахнет. -
разочаровано
протянула
она.
Я хуйнул одну
банку червей
в лунку.
- За что ты их
так? - кошка
непонимающе
уставилась
на меня.
- А что,
Затевахин с
Сабанеевым
против?
- Да нет,
просто у нас
всего две
банки было,
теперь может
не хватить.
- Если вы
думаете, что
я тут до
утренней
зорьки, то
вот уж хуй!
Размотав
леску, и
нацепив
мотыля я
опустил снасть
в лунку.
- Я посмотрю
чего у других
делается,-
сказала
собака и не
спеша
побежала
прочь.
- Доволен
хоть, что
выбрался на
природу? -
спросила
кошка.
- Есть свои
плюсы, но
ноги тоже уже
подмерзают,-
сказал я и
привстав
стал
перетоптываться.
- Не шуми, рыба
всё слышит, -
укоризненно
сказала
кошка.
- Что ж мне
теперь, без
ног, как
Маресьеву,
оставаться?
- Смотри сам,
только мне
рыбы свежей
хочется.
И тут кивок
на удочке
резко
нагнулся.
- Подсекай! -
зашипела
кошка как
безумная.
Я схватил
удочку и со
всей дури
дёрнул вверх.
Потом скинул
варежки и
трясущимися
руками стал
выбирать
леску. Не
пизжу, но холода
в тот момент
я не
чувствовал.
Когда наконец
из лунки на
лёд вылетел,
и заиграл на
солнце
небольшой
окушок, мы с
кошкой
издали победный
кличь. Я
отцепил
трофей и
насадив мотыля
опять
погрузил
снасти в
воду. Следующая
рыбина
оказалась
корюшкой.
- Ножом её
порежь, и на
неё же и лови, -
посоветовала
кошка.
- Откуда же ты
такая умная? -
удивился я.
-
Самообразование,-
с
достоинством
отвечала она.
И началось.
За десять
минут я
поймал
семнадцать
хвостов. В
основном
корюшка, хотя
попалась
одна
приличная
плотва и ещё
три окуня.
Подбежала
собака.
- Ого, вы
наколотили!
Максимум, что
видела, это
пять рыбин.
- У кого?
- У этого, в
пыжиковой
шапке, видать
«бывалый».
- Новичкам
везёт, -
подмигнул я.
Через пол
часа
количество
рыбин дошло
до тридцати
пяти.
- Ну давай ещё
с пол часа
посидим и
домой, а то
для первого
раза как-то
подозрительно
кучеряво, -
говорю я
животным.
Те
неожиданно
согласились.
Хотя мне
просто
показалось,
что
подмёрзла
меховая
братия.
За следующие
полчаса
попался
только в усмерть
укуреный ёрш.
Я сложил рыбу
в ящик,
смотал
удочку и
взвалил всё
на плечо.
- Ну пошли,
Сабанеевы.
Проходя мимо
«пыжиковой
шапки» я
поймал на себе
неодобрительный
взгляд.
- Как улов? -
спросил я со
скрытым
чувством ликования.
Но тот почему
то молчал.
«Может не
услышал?»,
предположил
я. И переспросил:
- Клюёт хоть?
Рыбак
скривил
недовольную
рожу и махнул
рукой, чтоб я
не мешал. Да и
хрен с тобой,
подумал я и
пошёл к
берегу. Когда
отошли на
расстояние, с
которого нас
было не
слышно,
собака сказала:
- У него
мотыль во
рту.
- Чего? - не
понял я.
- Чтоб мотыль
не замёрз, он
его во рту
греет.
И тут я
блеванул.
Когда спазмы
в желудке закончились,
я обтёр рожу
снегом,
достал водку и
прополоскал
горло. Пару
секунд
поколебался-
сплюнуть
водку, или
проглотить,
но всё таки
выплюнул. Без
происшествий
мы добрались
до берега и
по
протоптанной
дороге
вернулись на
станцию.
Назад ехали в
почти пустой
электричке.
Когда
добрались до
города, я
понял, что
очень устал.
Тяжесть
поклажи,
свежий
воздух,
мороз,
сделали своё
дело. Но хоть
и велик был
соблазн
добираться
до дому на
тачке, я
логично
предположив,
что рыбака
хер повезут,
поплёлся в
метро.
- С собакой
нельзя,-
замахала мне
рукой тётка в
будке, и
добавила, -
Без
намордника!
Я так
заебался, что
повернувшись
к собаке
сказал:
- Ответь ей,
что-нибудь, у
меня сил нет.
Та
повернулась
к бдительной
работнице метрополитена.
- Я
вегетарианка,
но если
будете
провоцировать,
могу и за
ляжку
цапнуть.
Мы прошли не
заплатив
мимо
бесчувственного
тела. Хоть
какая-то
польза от
звериного
пиздобольства.
Дома решил
пригласить
Марину на
жареную рыбу.
Точнее, чтоб
она пожарила,
а потом мы вместе
сожрали.
Кошка с
собакой
вытребовали себе
сырую. Дал им
всё, кроме
корюшки.
Помылся и
пошёл.
Звоню. За
дверью шаги.
- Кто?
- Да я это.
Дверь открылась.
И куда я
раньше
смотрел?
Такая классная
баба!
- О, привет,
чего
стряслось?
- Рыбу я ловил, -
ответил я
голосом
Леонова из «Джентельменов
удачи».
- Какую рыбу? -
не поняла
она.
- Да на
рыбалку
ездил, -
объяснил я, -
Ты корюшку любишь?
- Свежую?
- Ну ясен пень
не
маринованную!
- Вообще то да.
- Ну тогда
пошли ко мне,
заодно и
пожаришь.
- А
приставать
не будешь? -
игриво
спросила она
заулыбавшись.
- Буду. Честно
признался я.
- Тогда грех
не зайти, -
констатировала
она.
Секс после
корюшки, что
может быть
прекраснее?
Так я думал,
пока Марина
колдовала на
кухне, а мы (я и
животные)
смотрели «ящик».
По
требованию
большинства
пришлось
зырить
Затевахина.
Незаметно я
заснул.
Разбудила
меня собака.
- Телефон!
И точно, из
прихожей
доносились
настойчивые
звонки.
Я поковылял
на звук.
- Телефон! -
крикнула
Марина из
кухни.
- Да слышу я,
слышу,-
недовольно
проворчал я и
снял трубку.
- Алло!
- Уже
нарыбачился?
Звонил Вован.
- Да.
- Ну и как,
снасти не
проебал?
- Нет, утопил, -
серьёзным
голосом
ответил я.
- Да ты, что!!! Я ж
тебе почти
коллекционные
удочки дал и
титановый
ледобур!!!
- Нессы, -
успокоил я
его наконец, -
Всё заебок. Корюшки
привёз.
- Ну, бля, ты и
мудило,-
обрадовался
он.
- За снасти
спасибо,
больше всех
поймал.
- А где ловил?
Я рассказал,
приблизительно,
так как
название
станции
напрочь забыл.
- А давно
приехал?
- Да уже часов
шесть.
- Везучий! Там
как раз
льдину
оторвало.
- С рыбаками?
- Сейчас
любая льдина
с рыбаками.
Из кухни
раздался
Маринин
голос.
- Всё готово,
можно к
столу.
- Ты там не
один? -
навострил
уши Вован.
- Да, к корюшке
ещё русалку
зацепил.
- Могу
приехать.
- Разрушишь
атмосферу
доверия и
корюшки.
- А как зовут
русалку?
- Марина.
- Марина,
значит
«морская».
Похоже точно
русалка! -
завистливо
присвистнул
Вован, - Ну тогда
не буду мешать,
рад, что
вовремя
свинтил.
И он повесил
трубку.
Конечно, по
уму надо было
его
пригласить
на улов,
всё-таки
удочки его.
Но поймите
меня правильно,
Марина то
одна.
Что ни
говори, а
жареная
корюшка, это
пиздато!
Превозмогая
себя, я налил
по полста
коньячку. Мы
чокнулись.
Марина
выпила
залпом, я же
чуть
пригубил и
тут же быстро
поставил рюмку
на стол.
- Не можешь
уже? - кивнув
на бутылку,
спросила она.
- Да чего-то не
идёт.
- Видать
хорошо
погулял?
- Неплохо.
- Твоя то, эта,
которая,
очередная,-
тут Марина
засмеялась, -
Когда должна
вернуться?
- А хрен знает,
вроде на
неделю
улетала.
- А какого
числа?
- Какого
числа, что? -
всё ещё не
понимая куда
она клонит,
спросил я.
- Улетела
какого числа?
- А сейчас
какое?
- Двадцатое.
Я посмотрел
на батарею
пустых бутылок,
прикинул в
уме
количество
выпитого, рассчитал
дни запоя,
накинул день
на рыбалку.
- Ебать!
В прихожей
раздался
звонок.
- Ебать!!!
Повторил я.
Марина
поняла всё
сразу.
- Ну вот и
поели
корюшки.
Из комнаты
прискакали
животные.
Слава богу,
молча.
- Может мне на
балкон пока,
а потом
незаметно выскочу?
- Ага, разве,
что с
балкона.
Кошка
начинает
тихо
подхихикивать.
Не ляпнула бы
чего.
- Ну так куда
мне? - Марина
растерянно
стояла посредине
кухни.
Испуганная и
красивая.
- Хуй с ним,
давай на
балкон.
Я ломанулся в
коридор,
открывать.
Подруга
выглядела
отдохнувшей
и обрушила на
меня прямо с
порога
лавину
важной и нужной
мне
информации.
Из этого
потока я
понял, что: у
неё отрубили
телефон,
потому что
роуминг
очень
дорогой,
(пиздеть надо
меньше, подумал
я), отдохнула
она
прекрасно, в
городе очень
много «наших»,
жаль только,
деньги
быстро кончились.
- Ты же четыре
штуки взяла? -
изумился я.
- Знаешь,
оказывается
Достоевский,
однажды, проиграл
там всё, что у
него было,
даже обручальные
кольца!
«Ага», - думаю, так
же как и ты,
идиотка.
- А чем это так
пахнет?
- Пиздюлями
это пахнет, -
говорю, - Ты
что, все деньги
просадила?
- Почти. А что
такое?
Вот ведь
сука!
- А то, что
зарабатываю
их я.
- Ну ты же
разрешил. -
она присела
на стул в прихожей.
- Слушай меня
стоя! Я
разрешил
взять деньги
с собой, и
потратить на
дело! А не
проёбывать
их как
Достоевский.
Ты хоть его
читала?
- В школе
проходили, -
пролепетала
она.
Подошла
кошка. Долго
смотрела на
нас, потом зевнула.
- Киса, киса, -
подруга
протянула к
ней руку, чтоб
погладить и
заодно снять
нервное
напряжение.
- Киса у тебя в
штанах. -
отбрила её та
и не спеша
прошла в
комнату.
Как она
заорала!
- Что это, что
это? - наконец,
прекратив
истерику,
залепетала
подруга.
- Это моя
кошка, а ещё
собака есть,
не забыла за
неделю?
- Она, что, тоже
говорит?
- А ты у неё и
спроси.
- Боюсь.
- Ладно, иди в
ванную, смой
тлетворное
влияние
запада.
Когда из за
двери
раздался шум
воды, я бросился
к балкону.
Марина уже
задубела
основательно.
- Пойду я тоже
в ванную, -
прошептала
она, - Греться.
И мы на
цыпочках
сквозанули к
дверям.
На
лестничной
площадке она
спросила:
- А чего это
она у тебя
так орала?
-
Обрадовалась
встрече,-
уклончиво
ответил я.
- Жаль, что так
вышло всё, -
Марина
расстроено хлопнула
глазами, - Ну
ты всё же не
забывай.
- Постараюсь, -
я обнял её за
плечи, прижал
к себе.
Куда уж тут,
забыть,
думаю.
- Пусти, пора
мне, - сказала
она, не делая
попыток
вырваться.
- Ага, - я
отстранился
но только
чтобы посмотреть
ей в глаза.
- Ну хватит
уже мучить! -
она улыбаясь
выскользнула
и исчезла за
дверью.
Совсем как
русалка.
Я прошёл на
кухню,
маханул
стопку, тут
же налил до
краёв
следующую.
- Посуду
убери лишнюю,
а то видно,
что не один ты
тут корюшку
ел.
Собака
кивнула на
стол.
- Ты будешь?
- Ну давай,
выручу.
Я поставил
перед ней Маринину
тарелку.
Стопку
ополоснул
водой из под
крана и убрал
в буфет. С
полотенцем на
голове в
кухню вошла
Катя.
- Ты
сердишься?
- Нет, я
негодую. И
выпил вторую,
налив сразу же
третью.
- Я думала, у
нас
серьёзные
отношения, -
начала она,
но я прервал
эту лирику:
- Сериалов не
надо, давай,
шмотки
собирай и проваливай.
- Куда?
- А куда
хочешь,
можешь в
библиотеку,
можешь к маме
в
Екатеринбург.
- Зачем в
библиотеку?
-
Достоевского
почитаешь.
- Значит ты
меня не
любишь?
Я знал,
сейчас выпью
третью, и
будет полегче.
Будет уже
похуй на эти
сопли. И я выпил.
- Так любишь
или нет?
Катя стояла
надув губки,
и ждала
ответа.
Вместо её, я
спросил
собаку:
- Как корюшка?
- Вкусно, -
ответила та
облизываясь,
Катя аж подпрыгнула.
Вошла кошка,
посмотрела
по сторонам,
строго
зыркнула на
подругу.
- Вроде и
мокрая, а всё
равно не
русалка, - и
ушла.
- А ты умеешь
корюшку
жарить? -
теперь я
спросил Катю.
- Нет.
- Ну тогда - до
свидания.
Как я понял,
животным
тоже больше
нравилась
Марина.
Не хочется
описывать
последовавшую
за этим
часовую
истерику. Но
когда Катя
вышла наконец
на лестницу,
и я закрыл
дверь, стало
мне так
хорошо, что
ни в сказке
сказать, ни пером
описать.
Утренние
лучи
пробивались
через
занавеску,
выхватывая
внутрикомнатную
действительность.
В одном из
таких светлых
пятен было
плечо Марины,
безмятежно спящей
на моей
кровати, в
другом-
кошка, свернувшаяся
калачиком у
неё в ногах.
Собака спала
на полу
рядом. Ну что
ж, похоже
пришло время,
когда мне
наконец
придётся
бросить пить.
Хотя бы на
несколько
лет.