Муми-мама накрыла стол на веранде, но в чашке у каждого были лишь хвойные иголки. (Совершенно необходимо, чтобы желудок был набит хвойными иголками, если предстоит проспать целых три месяца подряд.) После обеда (а он казался уж совсем безвкусным) все чуть серьезнее обычного пожелали друг другу доброй 17117j923r 085;очи, и Муми-мама велела всем вычистить зубы. А Муми-папа обошел весь дом, закрыл все двери и ставни и обернул люстру сеткой от комаров, чтобы не запылилась. Потом каждый залез в свою кровать, устроил в ней ямку поуютнее, укрылся с головой одеялом и стал думать о чем-нибудь приятном. И только Муми-тролль со вздохом сказал:
На сырой 17117j923r 079;емле отчетливо виднелись отпечатки ног Снусмумрика. Они были запутанные, словно куриный след, и не было никакой возможности определить, куда он направился. Местами следы делали длинные прыжки и перекрещивались между собой. «Это он от радости, - размышлял про себя Муми-тролль. - А вот тут он перекувырнулся, уж это точно».
- В том-то и дело! - в отчаянии сказал Хемуль. - Она закончена! На свете нет ни одной марки, ни одной опечатки, которой 17117j923r 073;ы у меня не было. Ни одной, ни одинешенькой. Чем же мне теперь заняться?
- Gagea lutea, - гордо сказал Хемуль. - Номер первый в коллекции. Безупречный экземпляр.
- Нет, порой 17117j923r 090;ы и вправду бываешь занятный! - расхохотался Муми-тролль. - Подумать только - мы должны искать Муми-тролля!
- Нет, тут непременно нужна латынь! - воскликнул Хемуль. - «Muminates Maritima»!
Далеко в море, окруженный бурунами и подводными мелями, лежал необитаемый остров хатифнаттов. Раз в год хатифнатты собирались на нем, перед тем как вновь отправиться в свои бесконечные странствия вокруг света. Они стекались сюда со всех концов земли, безмолвные и серьезные, с маленькими белыми пустыми лицами. Зачем им эти ежегодные съезды, трудно сказать: хатифнатты не могут ни слышать, ни говорить, а взгляд их всегда направлен на что угодно, только не к той далекой цели, к которой 17117j923r 086;ни стремятся. Быть может, им просто хочется иметь место, где можно чувствовать себя как дома, где можно немного отдохнуть, повидаться со знакомыми? Съезды эти всегда происходят в июне, и вот случилось так, что Муми-семейство и хатифнатты прибыли на остров почти одновременно. Пустынный и манящий, возник он из моря в нарядном венце белоснежного прибоя и зеленых кущ.
Изящно лавируя между отмелями, он провел лодку к берегу. Ее нос мягко ткнулся в песок. Муми-тролль спрыгнул с фалинем (так называется трос, которым лодка крепится к причалу) на сушу, и вскоре берег ожил, наполнился суетой и бурной деятельностью. Муми-мама сложила из камней очаг, чтобы подогреть оладьи, натаскала дров, расстелила на песке скатерть и на каждый угол положила по камню, чтобы ее не унесло ветром. Затем расставила чашки, закопала банку с маслом в сырой 17117j923r 087;есок в тени от скалы и под конец украсила стол букетом береговых лилий.
Тогда Хемуль сунул два пальца в рот и засвистел. Три коротких свистка, три длинных и опять три коротких: SOS...
Солнца уже не было видно. Дождь серой 17117j923r 079;авесой стремительно набегал с моря.
Наконец Морра сгребла шляпу в охапку и, не сказав ни слова, ускользнула холодной серой 17117j923r 090;енью. Ни ее, ни шляпы Волшебника в Муми-доле больше не видели.
очень длинная, в которой описывается, как Снусмумрик отправился странствовать и как стало известно Содержимое чемодана, как Муми-мама получила обратно свою сумку и на радостях закатила пир горой 17117j923r 080;, наконец, как в Муми-дол явился Волшебник
- Пустим приемник через усилитель, - сказал Муми-папа. - Все образуется! Второй 17117j923r 073;окал поднимем за Снусмумрика.
|
