На карте Белого моря видно, что от Кеми берег иде 17117c213r т на север, затем следует выступ на восток - остров Олений, и только после Ивановых луд берег начинает отходить на северо-запад. Господствующие ветра здесь северо-восточные, а это значит. , что направляясь на север, приде 17117c213r тся идти на острых курсах, а кое-где и лавировать вдоль наветренного берега с сильным волнением. Оптимальный вариант плавания - с точностью наоборот, из Кандалакши на юг, но мне предстояло лезть против шерсти.
Начиная от Кеми сначала иде 17117c213r т длинный Попов остров, на южной части которого разместился Рабочеостровск, мористее - острова Пяллуды, между ними проходит Кемский фарватер, выходящий к острову Ромбак. Севернее Попова острова находятся острова Студенцы; между ними и материком затаился пролив, в котором разместилось охотхозяйство. Это, наверное, самое красивое место на Белом море. За Студенцами - Камостров, Летняя река, заковыристый остров Юлмюки, в море --высокий конической безлесный остров - Зеленая луда. Далее иде 17117c213r т мыс Чернецкий, он же Кезекульский, около которого камни стоят как надолбы в шахматном порядке, пролезать меду ними на встречном ветре нелегко. Но сам мысочек ничего, ночевать на нем можно. Далее идут Поньгома, мелководная губа Воньга и живописный мыс Хенной-наволок. За ним следует прямой прогон до мыса Каменного; почему он Каменный выясняется, если завернуть за угол и подойти к избушке, на которой так и написано: "Мыс Каменный", перед ней длинная пологая каменная плита. Далее открывается Калгалакшская губа.
крутого посола, попытался выяснить, можно ли срезать угол и пройти между Оленьим островом и материком; говорят, что нет, полив существует только на карте. Так что хочешь не хочешь, а Калгалакскую губу надо пересекать и огибать Олений остров. Далее можно срезать небольшой угол, пройдя между островами, и попадаешь в самый заковыристый район - Ивановы луды, где эти луд столько, что и сосчитать нельзя. А дальше, за Гридино и Кирбеем, уже попроще, начинается прямой берег, выводящий в Кандалакшскую губу. Но все это стало ясно со второго захода, а в первый раз я шел здесь вслепую.
сети, стоявшие посреди залива. Но все-таки выбрался. Пройдя немного вдоль берега, встал на первом же подходящем месте, только тут отдышался.
Вчера во время суматохи наступил на компас. У меня два компаса; один, авиационный КИ-13, висит в рубке, по нему я контролирую курс тримарана, когда тот иде 17117c213r т "на автомате". Второй в кокпите; это немецкий компас для спортивного ориентирования; компас удобный, особенно на лавировке, но пластмассу на него немцы пустили дрянную. Кое-как удалось его реанимировать.
Попутный ветер балла на три, с моря иде 17117c213r т зыбь, хоть и пологая, но отнюдь не маленькая. Проскочил мимо селения на берегу; впереди на горке показалась башня, видимо, маяк; за ней виде 17117c213r н мыс, уставленный антеннами. Обойдя его, зашел в бухту.
часов хода "на быстроходке".
Рыбаки сидят на тонях, ловят семгу. Сети у них сложнейшие, не дай бог сеть сорвет штормом, хлопот не оберешься. Но обычно работы мало, и рыбаки поглядывают на море. И как только в море появляется какая-нибудь яхта, из укромной бухточки за ней вылетает дора. Нет, не пираты, а честные торговцы. Идет обмен --хвост семги за бутылку водки. Рыбаки не просыхают.
На следующий день в полдень снялся с места, иду по мысам, разглядываю берег. Берег весьма живописный, скалистый, прямой с неглубокими бухточками, поросший лесом. По своей карте я могу определить только общее направление движения: на северо-запад. Но это не смущает, дистанция здесь в принципе трамвайная, к тому же корректирую курс по судам, идущим на Кандалакшу. В данный момент, например, на траверзе параллельным курсом иде 17117c213r т большое грузовое судно с прокопченным кормовым флагом.
Ба! Байдарочники! Вдоль берега на трех байдарках иде 17117c213r т группа москвичей; нагнали меня, потрепались, уточнил свои координаты. Оказывается, проезжаю интересные места: Кивиканду, Сон-губу, Сон-остров. Впереди мыс Шарапов, Чупинская губа.
скалистыми берегами, прошли мыс Шарапов, добрались до Пежострова, обошли его.
Никитиным, строившим на берегу рыбацкую избушку. Благодаря Никитину я попал в Чупу; он подсказал, что в Чупе на станции есть багажное отделение, откуда тримаран можно отправить в Москву, и нет необходимости для этого тащиться в Кандалакшу.
Красный
Одиночное плавание требует очень высокой парусной культуры. Мореплаватель-одиночка все время ходит под дамокловым мечом. Самое страшное в море - собственная глупость, которая всегда с собой. Мелочь, недосмотр, пустяк, который обычно ничего не значит, грозит гибелью. Плавать в одиночку опасно и тяжело, причем я не берусь судить, где труднее: в открытом море или вблизи берега. Нелегко, конечно, неделями не виде 17117c213r ть земли, но и вертеться по пятнадцать часов изо дня в день среди бурунов тоже не сахар. В любом случае надо очень верить в себя и в свое парусное мастерство и не только верить, но и реально владеть им, чтобы идти в дальнее одиночное плавание.
летательного аппарата, его неустойчивость в турбулентном приземном слое воздуха.
12 мая 1988 года в 5 утра скорый поезд № 9 Ленинград - Москва сбил здесь Игорюху - Игоря Чегодаева, 22 лет. Опознали его по оказавшейся в кармане записной книжке. Я вывозил его из морга и виде 17117c213r л, что остается от человека, попавшего под поезд. Хоронили Игорюху с честью. Гроб, задрапированный гротом "Мевы" М-6, несли капитаны, кавалеры "Серебряного стакселя".
с приличным гребнем. Волна сама по себе не опасна, но с гребнями лучше не связываться. Вернуться назад на остров против ветра не могу. Кое-как в крутой бейдевинд зашел за другой остров, а здесь шквал, да такой, что пришлось спускать паруса; с островов и по всем проливам шквалило баллов на девять. Пронесло мимо большого катера, укрывшегося от шторма в бухте; стоит на якоре, видимо, заранее получил штормовое предупреждение. Полез на нос убирать стаксель; шкоты словно взбесились и так хлестали по лицу и по голове, что вспомнил забавную фразу из книги Колдуэлла "Отчаянное путешествие" о том, как один яхтсмен называл свою жену "мой стаксель". Не в бровь, а в глаз.
наветренный берег не удалось; без парусов под рангоутом стало снова выносить в море, что там творится, я уже виде 17117c213r л, и мне туда не хотелось. Поставил шверцы, тримаран немного привелся, его потащило через залив - Кивгубу. Оставался последний резерв - оружие последнего боя, плавучий якорь; много лет вожу его с собой, а этот бой все никак не наступает. Не удалось использовать плавучий якорь и на этот раз: несет на скалы, дрейфовать некуда.
В этот нетривиальный момент я увиде 17117c213r л нечто интригующее: далеко в море стоял на якоре без парусов огромный барк. Что бы это значило? Монокуляр прыгал в руках; я никак не мог сосчитать на нем число мачт. Шесть! Неужто такие мастодонты еще сохранились? Сейчас самое крупное парусное судно - "Седов", а на нем вроде бы мачт меньше.
Ночь, шторм, прилив. Тримаран на камнях трясется как в лихорадке. Воет в вантах, свистит в стрингерах, фалы стучат о мачту. Подступает прибой, волны рушатся в десяти метрах от кормы; клочьями летит пена, ею заляпана вся корма тримарана. Собачья вахта ввиду непогоды отменена; Вайда спит в рубке, укрыв нос пушистым хвостом. Нервы у собаки - позавидуешь.
Прибой подобрался к хвосту тримарана. Ветер свирепствует, тримаран подпрыгивает на месте. Не экономьте на рулевом устройстве! У меня перо руля - сплошной стеклоплдастик, весит 5 кг, и оно выдержало, когда тримаран стоял на прибое и бился рулем о камни. Выдержало бы что- нибудь другое, не знаю.
Ветер, дождь. Сосны гнутся. Сиде 17117c213r ть без дела скучно, решил заглянуть на кордон, потопали с Вайдой по гудящему мокрому лесу. Лесника на кордоне не застали. Осмотрели его хозяйство, заглянули в дом. Печь топится, а человека нет. Лесник неплохо устроился: газовая плита, телевизор, только электричества нет - ветряк сломан. Бреется платинированными голландскими лезвиями, читает "Человек и закон". Ай да лесники пошли!
Вернулись к себе, прошлись по берегу в другую сторону, снова спим. Три часа ночи. По прежнему ветер, дождь; ветер немного зашел за мыс. Вайда героически заступила на вахту: охраняет тримаран, залегла меж камней метрах в двадцати от него в направлении вероятного появления противника. Иногда заглядывает ко мне в рубку. Никак не удается объяснить собаке, что хорошая собака - это сухая собака; затаскивает сырость.
Попав в заповедник, я принял меры предосторожности: не стал разводить костер. Сиде 17117c213r ть двое суток под дождем на ветру и без костра не весело, но выручает одежда: трое шерстяных тренировочных штанов, два свитера, куртка, теплые носки, шапочка. Комплект испытанный; в майские праздники на Московском море, когда у меня мокрые носки примерзли к раме тримарана, в нем было неплохо, а здесь все-таки теплей. Вылезая из-под тента под дождь, надеваю еще и непромоканец.
Картина все та же. Сильный ветер, дождь. На воде сплошные барашки. Но нам немного легче, ветер зашел на берег, прикрывает лесок.
Циклон уходит, погода улучшается. Во второй половине дня подошел лесник, записал мои данные, запретил разводить костры. Предчувствуя, что такой разговор состоится, я их и не разводил. Беседовали миролюбиво; что такое шторм, всем понятно. Уточнил у него свое место. Оказывается, это остров Красный; до Кандалакши действительно около ста км, точнее, четыре часа хода на моторке под "Вихрем".
День закончился приемом у лесника; зовут его Юрой, перешли на "ты". Мужик деловой, хозяйственный, бывший дисчпетчер Кандалакшского порта. Лесником на острове просиде 17117c213r л два года, понравилось, собирается остаться и дальше. Предложил попить чаю с вареньем.
Следующим утром свежо, но жить можно. Простился с лесником и отбыл в море. На прощанье Юра показал мне родиолу - золотой корень. Небольшое растение с корнем, имеющим на изломе слабый запах розы и терпкий вкус; я его сто раз виде 17117c213r л на островах. Говорит, что золотой корень - тонизирующее средство, может пригодиться. Устал, - жуй. Взял образец.
Ветер западный, баллов пять, несу полный грот и средний стаксель. Прошел поливом между островами Красным и Грумантом, выбрался на чистую воду и потерял ориентировку. Карты то нет! По объяснениям лесника мне надо обогнуть морем остров Великий, а перед тем пройти Великую салму. Впереди широкая полоса чистой воды, за ней вдали торчат несколько макушек. Крайнюю справа посчитал за Великий остров и пошел на нее; обходить-то остров надо с востока. Иду, как я полагаю, Великой салмой, компас показывает что-то не то. Ну и велика Великая салма! Ну и велик Великий остров! Очень суматошно, волной бьет под рубку, сильно брызжет, но опасности нет. Ветра и волны в меру, столько, сколько надо. Самая парусная погода.
Часа за три пересек пролив и, обогнув высокий скалистый мыс, подошел к берегу; кругом таблички: "Заповедник". Никак не пойму, остров это или не остров; обзор ограничен другим мысом. Обошел и его, берег повернул на северо-восток. Пора опрашивать местных жителей, а то уеду вообще неизвестно куда. Увидал на берегу кордон, подошел к нему, отправился на разведку. На домике надпись "Кордон Мукомский", дверь на замке, людей нет.
Не успел я разочароваться, как из лесу выбежала лайка, а за ней появился молодой парень в тельняшке. Оказалось, лесник, молодой специалист; служил во флоте, окончил лесотехнический институт, но еще не определился в жизни. Он мне популярно объяснил, что это уже не остров, а материк, противоположный Терский берег Белого моря. Мыс, который я проходил, - Турий. Итак, очередное пересечение, на этот раз случайно.
Лайку зовут Пельма. Вайда с Пельмой совершили ритуал знакомства, миролюбиво обнюхали друг друга. Надо сказать, что Вайда - пушистый хвост у меня красотка, западносибирские лайки рядом с ней смотрятся бледненько.
-Это колли? - спрашивает лесник.
-Ну что ты, какая еще колли! Ездовая собака!
Не поверил, стали проверять. Лесник-то Саша оказался председателем клуба охотничьего собаководства из Умбы. Колли в этих местах не водятся, но на кордоне у него нашлась толстенная папка с выдранными невесть из каких журналов статьями о собаках. Вот повезло! Собачья литература - дефицит больший, чем парусная. Весь вечер я прокопался в этой папке. И, представьте себе, обнаружил Вайдину родню.
Посмеялись по этому поводу. Случайно упомянул, что с провизией у меня, увы, туго, и мне лишь бы добраться до ближайшего магазина. На это Саша сказал: - Понятно! -и устроил нам прием не хуже чем на Красном. Пообещал на следующий день, если ветра не будет, дотянуть до Умбы на буксире за моторкой.
-10 ноября 1982 года в Атлантике в 300 милях от берега обнаружен перевернувшийся тримаран. Все три моряка спасены.
широкая, по правому борту множество островов. Слева через Кандалакшскую губу видны Кемлуды. По центру губы иде 17117c213r т корабль; вид у него такой, словно он завалился на бок, на линию горизонта, демонстрирует, что Земля круглая.
Вышел на чистую воду. Прямо по курсу из моря вдали торчит гора, и справа и слева от нее чистая вода. Островов здесь вроде бы нет, один из проходов - тупик. А где фарватер, куда мне идти? Пройдя косу, украшенную аркой с ажурной надписью "Заповедник", видимо, входные его ворота, решил отложить эту проблему на завтра, вошел в укромную бухточку, прикрытую скалами со всех сторон. Наконец-то разговелся: развел костер. Тут же нашел еще один радиозонд, на этот раз с передатчиком на транзисторах но почему-то без датчиков.
Утром Вайде надоело ждать, пока ее ленивый хозяин проснется, и разбудила меня своим "Гав!". Поехали. Ветер с берега, свежий, порывистый, пришлось брать рифы. Как говорится, настоящий моряк узнается по вовремя взятым рифам.
Идти трудно, надо бы передохнуть. Но не везет! Снова змеи. Только к вечеру их не стало; куда-то уползли по своим делам, можно без опаски высаживаться на берег. Виде 17117c213r н конец губы, она окаймлена горами. Губа замыкается, но, где Кандалакша, не ясно, никаких признаков города не обнаруживаю. Когда стемнело, на воде зажглись навигационные огни, удалось проследить фарватер.
Порт в Кандалакше небольшой; на погрузке стоят "Волгодон" и судно покрупнее "Кузьма Минин". За портом город, но попасть туда не могу - тримаран не иде 17117c213r т; сильнейшее, совершенно непроходимое течение, какой-то заколдованный угол. Два часа бился над ним, надоело, подошел к островку, залез на скалу, стал разбираться в местной географии. Оказывается, я пытался под парусами войти против ветра в деривационный канал ГЭС, а оттуда бьет струя как из пожарного шланга. Уже в темноте после долгих мытарств добрался до нужного берега, густо заставленного черт знает чем; приткнуться негде, влез в щель между лодочными гаражами.
Весь день трудился, разбирал тримаран, сушил имущество, упаковывал. Стал грузить тримаран на тележку, а у нее из колес исчезли ниппеля!
Я так и сел. Надо же! Мой груз без тележки с места не сдвинешь, а она выведена из строя. Эх, Вайдушка, недосмотрела!
Но ниппеля-то нужны. Решил идти к людям. Заглянул в соседний дом; там ребятишки с собакой и бабкой; бабка живая, всем интересующаяся, виде 17117c213r ла, как я ходил под парусами по бухте. И помогли: нашли ниппеля. А ребятишки оравой лихо докатили мой тримаран на тележке до вокзала.
Милые вы мои! Со временем будет и океан. Но давайте без демагогии. Все паруса, что я виде 17117c213r л на Белом море, можно пересчитать по пальцам. Великолепные острова, прекрасная и совершенно необжитая акватория, хорошие люди. Плавайте на здоровье, почему же вас там не видно?!
|
